Битвы в Греции

Готовился к схватке с Цезарем и Помпеи. 11<>-теряв испанские легионы, он от имени сената вызвал из других провинций кешные и пешие римские отряды, войска союзных царей и собрат огромное войско. С помощью флота он надеялся преградить легионам Цезаря доступ в Грецию. Цезарь действовал с присущей eMV стремительностью. Охваченный нетерпением, он, чтобы поторопить свое войско, сел в случайно подвернувшееся судно и приказав кормчему плыть, несмотря на непогоду. Увидев колебания кормчего, он ободрил его: «Чего боишься? Ты везешь Цезаря!»
После переправы легионов Цезаря в Грецию начатась длившаяся несколько месяцев война. Цезарь не раз попадал в положение, казавшееся безвыходным. Во время одного из набегов Помпея на его лагерь воины обратились в беспорядочное бегство. Цезарь хва-тачея за древки знамен, чтобы остановить бегущих, и едва не был ими убит. Однако Помпей и на этот раз не сумел воспользоваться успехом, что дало Цезарю основание заметить: «Сегодня победа осталась бы за противниками, будь у них кому победить».
Помпей же с присущей ему нерешительностью продолжал медлить, постоянно советуясь со своими союзниками и хвастаясь, что на ого стороне столько азиатских и африканских царей. И все же под растущим давлением соратников Помпей вступил на широкую равнину Фессалии, самой природой как бы предназначенную для великих сражений. С обеих сторон в битве участвоваю более 300 ООО воинов. Численный перевес Помпея был столь велик, что в его лагере уже спорили по поводу будущих назначений и посылали в Рим гонцов, чтобы подготовить все для триумфальной встречи.
В битве при Фарсале (6 июня 48 г.) победило военное искусство Цезаря, его хладнокровие. Объезжая на коне сражающихся, он отдавал противоречивые приказы: «Бей в лицо» и «Щади сограждан». Первый — для победы, второй — для истории. Видя, что его конница рассеяна и бежит, Помпей покинул поле сражения. Остатки его армии сдались Цезарю, сам же он переправился в Египет, где надеялся найти убежище и приют.
В то время в Египте шла распря между сторонниками тринадцатилетнего Птолемея и его семнадцатилетней сестры Клеопатры.
°ветники юного царя, полагая, что, устранив Помпея, они сдела-Ют Цезаря своим союзником, убили беглеца, как только он высадился на берег.
Афродита из ковра. Согласи,
греческим мифам богиня любви АфгхГ дита родилась ив морской пены. Алек' сандрийская Афродита появилась 2 ковра. Ибо в ковре внесли прекрасную юную царевну Клеопатру во двореЗ занятый Цезарем. До этого она пребьй вала в пустыне, изгнанная александрийцами, которые предпочли иметь царем ее брата Птолемея, поддерживаемого могущественным евнухом Потай ном. Цезарь не был евнухом и отдал предпочтение Клеопатре и едва из-за этого не погиб. С четырьмя тысячами воинов он оказался среди восставшего города с миллионным населением, оскорбленным неслыханным вмешательством римлян во внутренние дела Египта. И на этот раз его спасла отчаянная решимость. Из /шорца Цезарь спасся вплавь. Он не остановился даже перед поджогом египетского флота в гавани, чтобы вызвать переполох в стане противника (во время пожара погибла большая часть книжных сокровищ Атександ-рийской библиотеки.).
Девятимесячное пребывание Цезаря в Александрии славы ему не принесло и создавало трудности, которых бы он избежал, находясь в Риме. В это время приверженцы Помпея собирали силы, чтобы дать ему бой. Любовь Цезаря сделала Клеопатру царицей Клеопатрой и матерью младенца, которому дали имя Цезарион («Це-зарчик»). Клеопатра и Цезарион были впоследствии погублены приемным сыном Цезаря Октавианом-Августом. Наверное, судьба самого Цезаря могла сложиться иначе, если бы в тот день Клеопатру не принесли в ковре. Дары всеобжигающей богини любви Афродиты никого не доводили до добра, в том числе и ее потомков (Цезарь вел свою родословную от Венеры).
Пришел, увидел, победил. Междоусобицы и Риме, переросшие в гражданскую войну, не могли не сказаться на позиции зависимых от Рима царей. Фарнак И, которому Помпей оставил власть над частью северных владений Митридата VI, вспомнил о величии своего отца и принял его титул «царь царей». Оставалось лишь возвратить власть над утраченными территориями. Перейдя через Боспор Киммерийский в Азию, Фарнак потребовал подчинения
4 мен, добившихся независимости, для чего ему пришлось отвес-ПЛС()ДНО из русел Гипаниса и направить потоки воды на непокор-ч Затем последовал захват Колхиды, в ходе которого было раз-,u'INieH0 святилище Ино-Левкофеи, Малой Армении, Каппадокии. Р сческие города понтийского побережья оказали сопротивление, пришлось прибегнуть к их осаде. Однако коренное население Понта встретило Фарнака с распростертыми объятиями, и он уже ,ог бы считать себя царем царей, если бы в далеком Пантикапее не вспыхнуло восстание, распространившееся и на азиатские владения Боспора. О руководителе восстания Асандре, которого Фарнак оставил наместником, римский историк Аппиан сказал: «Он изгнал Фарнака из Азии».
Узнав об этом, Цезарь поспешил покинуть Александрию и направился со своим войском в Малую Азию. В битве при Зеле Фарнак, войну с которым начал еще Сулла и продолжили Лукулл и Помпей, был разбит. О своем успехе Цезарь сообщил сенату в короткой реляции «Пришел, увидел, победил» (Veni, vidi, vici). Она возвещала не только окончательную победу Рима над самым упорным после Карфагена противником, но и то, что с сенатом можно говорить на языке приказов.
Африканская война. Все то время, что Цезарь пребывал вне Рима, столица бурлила. Между должностными лицами, управлявшими от имени Цезаря, шли раздоры. Волновался римский плебс, не дождавшийся выполнения обещаний Цезаря, чем не преминули воспользоваться его противники. В 48 г. один из народных трибунов предложил отсрочить выплату всех долгов на шесть лет, а когда это предложение было отвергнуто, внес еще более радикальный законопроект — об отмене всех долгов и задолженности по плате за жилище. Сенат, в котором преобладали цезарианцы, сместил народного трибуна с должности, и тот направился на юг Италии, где, соединившись с помпеянцами, пытался привлечь на свою сторону должников и рабов, обещав последним свободу.
Вернувшись в Рим, Цезарь успокоил плебс новыми обещаниями и некоторыми уступками, из которых наиболее существенной была отмена годовой задолженности за жилье для всех, у кого плата в Риме составляла 2000, а за его пределами — 500 сестерциев. После этого можно было готовиться к войне с помпеянцами, укрепившимися в Африке. Там враждебные Цезарю силы возглавили Катон Младший, охранявший город Утику, и Сципион. К Сципиону присоединился мавританский царь Юба. Сначала Цезарь напал на Сципиона и Юбу. Слоны последнего, недавно доставленные из тропической Африки, испугались внезапного рева боевых труб и обрушились на мавританскую конницу и римскую пехоту, приведя их смятение. Сципион закололся. Юба вместе с уцелевшими римчя нами после роскошного пиршества во дворце принял яд.
Узнав о поражении союзников, Катон Младший не стал испытывать судьбу. Удалившись к себе, он провел ночь в чтении труд* Платона о бессмертии души, а затем уме)) смертью философа, перерезав вены. Катон вошел в историю как самый стойкий защитник Республики, не мысливший для себя возможности жить под властью монарха.
Испанская война. Вернувшись в I [талию, I 1,еэарь отмеч ил сразу четыре триумфа: Галльский, Александрийский. ПонтийскиЙ (над Фарнаком), Африканский (над Юбой, царем Мавритании). Но о главных для самого Цезаря победах — над Помпеем и над Катоном — никто старался не вспоминать. Да и рано было Цезарю торжествовать победу над Республикой: у Помпея еще оставались сыновья, Гней и Секст. И они появились в той же Испании, где Цезарь в свое время начинал войну с легионами Помпея. Теперь там были два Помпея вместо одного.
И вновь Цезаря призвала под свои знамена война. Вновь он с той же быстротой сушей и морем переправил в Испанию свои войска. «Никогда еще, — замечает римский историк. - не сражались так яростно и с таким переменным успехом». Казалось, сама природа вознегодовала на людей, не могущих жить в мире. Разбушевавшийся океан поглотил сразу два враждующих флота. Л во время последнего в жизни Цезаря боя при Мунде (март 45 г.) в разгар сражения, как рассказывали потом, вдруг наступила жуткая тишина, и бойцы на миг замерли с поднятыми мечами и копьями, и каждый явственно услышал голос: «Доколе же?!». Напуганные этим знамением, воины Цезаря начачи медленно отступать. Тогда Цезарь, спешившись, как безумный, ворвался в их ряды, стал удерживать дрогнувших, умолять, ободрять. И бой возобновился. О его ярости свидетельствует то, что, отступая, помпеянцы воздвигли степу из трупов и пытались найти за нею защиту. Раненый Гней Помпей бежал, но был настигнут и убит. Сексту удачось скрыться.
Преобразования и планы Цезаря. Прибыв в Рим в октябре
45 г. и приняв от сената почести, какие только могли выработай-страх, соединенный с раболепием, Цезарь приступил к давно задуманным преобразованиям. Долгие годы он выставлял себя популяром и с помощью подозрительных личностей подрывач авторитет сената. Теперь же он обладал всей полнотой власти. Юридической основой ее была власть пожизненного диктатора и великого понЬика — главы римской религии. Узурпировав полномочия сена-он широко раздавал права римского и латинского гражданства насечению не только прилегающих к Италии областей, но и таких отдаленных провинций, как Испания. Одновременно широко осуществлялась римская колонизация: 80 ООО ветеранов и неимущих пмских граждан были расселены за морем, в том числе и на месте разрушенных Карфагена и Коринфа.
Социальной опорой Цезаря, его помощниками в преобразовании римской державы были также богатые провинциалы, муниципальная знать и верхушка вновь создаваемых Цезарем колоний. Он подчас вводил этих людей в сенат. За пределами сената они должны были руководить работами, которым надлежало изменить облик Италии и всего круга земель. Было намечено осушить Помптинские болота, спустить Фу пинское озеро, проложить от Рима дорогу к Адриатическом v морю напрямую через Апеннины, превратить с помощью канала Пелопоннес в остров. Намечались и военные походы против вторгшихся во Фракию дакийцев, а также парфян. Вслед за завоеванием Парфии Цезарь намеревался двинуться в Закавказье, обойти Кавказ по западному берегу Гирканского (Каспийского) моря, достичь Скифии и, покорив ее, через Германию вернуться в Рим. Все . эти разносторонние и грандиозные планы не были осуществлены.
Мартовские иды. В Республике, которую Цезарь считал мертвым телом, еще теплилась некая жизнь, если это не были конвульсии. Однако и предсмертных судорог хватило, чтобы увлечь Цезаря в Аид и погрузить римскую державу еще на десятилетие в пучину еще более страшных гражданских войн.
Возник заговор сторонников Республики. Стать Гармодиями и Аристогетонами решили 60 сенаторов. Среди них был отважный Гай Кассий, участник похода Красса за золотом Парфии. Рядом с ним выступал Марк Юний Брут, само имя которого будило у республиканцев радужные надежды.
Сначала заговорщики намечали напас* скопом на Цезаря во время выпоров Па щ ь совом поле. Но когда стало известно, что бцЦ* жайшее заседание сената состоится в кури Помпея, решили покарать Цезаря там, где ви тал дух поверженного защитника Республики Сведения о заговоре сенаторов достигли ущеи Цезаря. Друзья ему советовали окружить себя охраной, но он сказал: «Лучше умереть сразу чем все время ожидать нападения». В ночь перед мартовскими идами (15 марта по современному календарю) Цезарь спал плохо, размышляя о парфянском походе. Наутро, когда пришло время отправляться в сенат, жена умоляла его отложить заседание, но Цезарь, веривший в свою удачу, приказал подать носилки. При входе в курию какой-то человек протянул ему свиток настаивая, чтобы он прочел его немедленно. Но Цезарь, не последовав и этой подсказке судьбы (в свитке было сообщение о заговоре), прошел к своему креслу, позади которого возвышалась статуя Помпея в полный рост, которую он сам приказал вернуть на ее место. При появлении диктатора сенаторы встали. Несколько человек подбежало к нему, как это бывало не раз, с просьбами. Один протянул ему свиток с прошением, умоляя вступиться за брата. Когда Цезарь его отстранил, он схватился за его пурпурную мантию и сильно потянул ее к себе. «Негодяй! Что ты делаешь?!» — вскрикнул Цезарь, еще не подозревая, что это условный знак, и вдруг увидел, как, покинув свои места, к нему спешат сенаторы, на ходу выхватывая спрятанные в складках тог кинжалы и мечи. В руках у Цезаря был только металлический стиль для письма, и он попытался им защищаться. И в это мгновение перед ним возник с занесенным кинжалом Брут. Произнеся по-гречески: «И ты, дитя?!», Цезарь закрыл голову тогой и больше ничего не видел. Ни один из сенаторов не пришел Цезарю на помощь.
Завершая рассказ об убийстве Цезаря, древний историк пишет: «Заливший круг земель кровью сограждан наполнил курию своей кровью».
В ужасе разбежались сенаторы, не принимавшие участия Ш заговоре. Наиболее близкие из сторонников Цезаря укрылись в^ домах друзей. Город застыл в ужасе перед будущим. Многие закрылись в своих домах, оставляя без присмотра меняльные И торговые лавки. И когда вслед за сеявшими по городу панику сенаторами на улицах появились, сверкая мечами, заговорщики в кровавленных тогах (во время убийства Цезаря они в неразберихе переранили и
vr ДРУга)- криками призывая народ к
ободе, народ безмолвствовал, и лишь немногие двинулись вслед за ними на Капи-тотпп для принесения благодарственной зкертвы богам.
В полном безмолвии была выслушана речь Брута, когда заговорщики спустились на форум для принятия поздравлений за тираноубийство. Остальные сенаторы, опомнив-
уии* 1 /- Гаи Октавии
шись от пережитого накануне страха, собрались в то же утро на заседание сената и уже
готовились принять решение об объявлении Цезаря вне закона как тирана и о выражении благодарности его убийцам. Однако выступ-пение консула Марка Антония несколько охладило их пыл. Антоний напомнил, что при принятии такого решения станут незаконными недавние назначения на должности и награды. Выход нашел Цицерон. Он предложил провозгласить Цезаря умершим, все прошлые и подготовленные покойным диктатором постановления утвердить, а его убийцам объявить амнистию.
Между тем за стенами курии нарастало подогреваемое ветеранами Цезаря недовольство. Оно вылилось в открытое возмущение, когда стало известно что, согласно оставленному Цезарем завещанию, городу переходят затибрские сады, а каждый римский гражданин получает по 300 сестерциев. Во время похорон Цезаря на форуме рядом с его телом была выставлена тога, в которой он был убит, — как улика совершенного преступления. Разъяренная толпа бросилась поджигать дома заговорщиков и начала охоту на них. Жертвами порой становились люди со сходными именами. Заговорщики в страхе покинули Рим. Антонию, спровоцировавшему народное возмущение, пришлось его подавлять.
В столицу тем временем прибыл внучатый племянник Цезаря, Гай Октавий, названный в завещании главным наследником. Марк Антоний и другой видный цезарианец, «начальник конницы» Марк Эмилий Лепид, не посчитались с завещанием и щедро раздавали имущество Цезаря. Задержись юноша еще на какое-то время или вообще откажись от прав наследования, как ему настойчи-во рекомендовали родители, на погребальном пире ему бы согласно римской поговорке «опоздавшему — кости» ничего бы не Досталось. Попытки Октавиана востребовать положенное были встречены Антонием насмешками. И юноша начал заигрывать с сенатом, в котором ведущей фигурой был тогда Цицерон. Видя в Октавиане меньшее зло, Цицерон отнесся к нему с сочувствием помог провести через сенат признание его приемным сыном Цеза ря, после чего тот получил имя Гай Юлий Цезарь Октавиан.