Наследники царей

После уничтожения Македонии в Средиземноморье кроме Египта имелось несколько небольших зависимых от Рима царств: на северном побережье Африки — Нумидия и Кирена, в Малой Азии — Пергамское царство, Вифиния, Понт. Словно бы сговорившись, цари один за другим добровольно отказывались от власти в пользу Рима. Первым такое решение принял в 158 г. царь Кирены Птолемей. В 133 г. его примеру последовал правитель с давних пор союзного Риму Пергамского царства Аттал III. Позднее одарили Рим своими царствами Никомед Ви-финский и Птолемей, царь Кипра.
Наибольший интерес представляет история Аттала III (1.38—133), который врачом Галеном был впоследствии охарактеризован как ученый, открывший пластырь для заживления ран и лечения язв на коже, римским агрономам был известен как автор трактата о сельском хозяйстве, содержавшего советы по лучшему возделыванию виноградников и оливковых деревьев, историкам же — как тиран и безумец. Согласно свидетельству одного из историков Аттал был поражен стрелой Гелиоса во время работы над бюстом своей матери (он был еще и скульптором) и умер через 9 дней от этого удара.
Несмотря на столь раннюю и внезапную кончину, в руках римлян почему-то оказался текст завещания, и сразу же в Пергам была направлена комиссия для принятия наследства. Римский историк Саллюстий вкладывает в уста царя Понта Митридата VI Евпато-ра, чей отец также пал жертвой римских козней, утверждение, что завещание Аттала было подделано, а сам он отравлен.
Восстание Аристоника. Конечно же, никто в Риме не думал, что после поражения Антиоха Великого придется сражаться в Малой Азии, ибо там, как считалось, жили изнеженные люди, готовые на любое унижение ради сохранения жизни. Но когда представители сената прибыли для принятия наследства, вместо блеска золота, серебра и драгоценных камней их ожидали блеск обнаженного оружия и почти всеобщая ярость. Жители ряда городов отказались признать законность завещания царя и призвали на царство его сводт )1 () брата юного Аристоника. Пергам и другие крупные города не оказали Аристонику поддержки, равно как и флот, которым он хотел овладеть, и Аристоник обратился к городским и сельским низам, а также и к рабам, призвав их к освободительной войне. Пламя восстания охватило всю Азию. Сторонники Аристоника называли себя «гелиополитами» — гражданами государства Солнца. Видимо, помимо ненависти к Риму восставших вдохновляла идея социальной справедливости, высказанная в этой утопии эллинистической эпохи.
Почти два года на территории Пергамского царства не было римских войск: занятые внутренней борьбой, римляне не проявляли заботы об ускользающем наследстве. Все это время борьба с Арис-тоником шла местными силами и силами царей соседних, зависимых от Рима царств, напуганных мощным движением низов, грозящим перекинуться и на их земли. Среди этих последних - царь Понта, отец будущего непримиримого врага Рима Митридата VI Евпатора.
Римские легионы во главе с Публием Лицинием Крассом появились лишь в 131 г. и были разбиты Аристоником в битве у города Левки. Консул, известный своей патологической страстью к богатству, был пленен и проведен в триумфальном шествии Аристоника по всему царству, после чего ему символически влили в горло расплавленное золото. Другой римский консул, Марк Перперна, одержал победу близ города Стратоникеи на реке Каике. Осажденные в нем повстанцы сдались, не выдержав мук голода. Аристоник был увезен в Рим и там казнен, но восстание продолжалось. Многие города не открывали римлянам ворота и лишь после того, как была отравлена поступавшая к ним по глиняным трубам вода, были вынуждены сдаться. Имя отравителя вошло в историю: консул 129 г. Маний Аквилий. Именно ему, по словам Флора, «опозорившему римское оружие, тогда еще священное и незапятнанное», сенат поручил превратить унаследованное царство в новую римскую провинцию Азию, включившую в себя западную часть полуострова и прилегающие к ней острова.
Провинции и зависимые царства. С присоединением Пер-гама почти все побережье Средиземного моря стало римским или находилось под римским контролем. Внутреннее море римляне уже могли называть «нашим морем». К этому времени сложилась и система управления завоеванными территориям — провинциями. Провинции считались «добычей римского народа» и от его имени управлялись назначаемыми сенатом наместниками — проконсулами и пропреторами, получавшими провинции после завершения консульской или преторской магистратуры в Риме. Исполнение обязанностей консула, претора и других выборных магистратур считалось почетной привилегией и не оплачивалось. Но само назначение в провинцию было в высшей степени щедрой платой: провинция содержала римского наместника и его многочисленную алчную свиту. И только от его щепетильности и личной порядочности зависело, вернется он к себе домой богачом, обеспеченным на всю жизнь, оставив за спиной слезы и проклятия, или человеком, имя которого провинциалы будут вспоминать с благодарностью. С чистыми руками в Рим возвращались единицы. И именно на них большей частью обрушивались судебные преследования «за вымогательства» — ведь добросовестный наместник должен был препятствовать ограблению провинции откупщиками и дельцами, а в их-то руках и находился в Риме после законов Гая Гракха суд. Грабители же и мародеры оставались безнаказанными, жертвуя в пользу судей часть своей добычи. Так ушел от ответственности и отравитель Маний Аквилий, обвиненный в получении взяток в колоссальных размерах. Всаднический суд его оправдал, и он официально сохранил «честное имя» и большую часть награбленного, передав его своему сыну, с «подвигами» которого мы еще встретимся.
К 129 г. Рим обладал девятью провинциями — это Сицилия, Сардиния, Корсика, Цизалъпийская Галлия, Испания, Африка, Иллирия, Македония, Азия. Главный принцип римской политики «Разделяй и вчаствцй» действовал и в провинциальном управлении. Правовое положение городов в провинциях было различным, и это обеспечивало римлянам прочность власти. Часть провинциальных общин-городов была отнесена к категории зависимых, платящих налог; существовали и свободные общины, пользующиеся полной автономией и иногда освобождаемые от налогов; с некоторыми же общинами были заключены договора, оговаривавшие их права и обязанности.
Наряду с провинциями в орбиту римской власти были включены царства, находившиеся на положении союзников или клиентов. Сменявшие друг друга цари обязывались поставлять римлянам контингента для совместного участия в войнах или подавлении восстаний в провинциях, а также обеспечивать поступление денежных средств. На место тех, кто не выполнял этих повинностей или пытался освободиться от римского ига, ставили более покорных из числа царских родственников. Иногда для обеспечения покорности зависимых от Рима царей в Рим брали их сыновей в качестве заложников.
Вся внешняя политика Рима находилась в ведении сената. Для решения тех или иных вопросов царей или их представителей вызывали в Рим, где заслушивали в сенате. Рядом со зданием сената (курией) была площадка, которую с давних времен называли «гре-костазис» (стояние греков), хотя в середине II в. на грекостазисе теснились не только греческие, но и нумидийские, галльские, иллирийские, сирийские и другие послы, ожидавшие своей очереди для решения судьбы царств, их правителей, собственной судьбы. Многие из них подносили сенату золотые венки и иные дары в знак покорности и благодарности. Иногда сенат выделял из своей среды посольство, чтобы перед решением судьбы царства или царя разобраться в обстановке на месте. Участие в этих посольствах было подчас делом не менее выгодным, чем управление провинцией, ибо мнение послов чаще всего зависело от пышности оказанного им приема и ценности полученных подарков.
Давая богатство немногим (наместникам, членам посольств, пуб-ликанам, дельцам, продажным судьям), практика управления провинциями и зависимыми царствами была постоянным источником коррупции, разложения римской государственности и острых общественных конфликтов, проявившихся уже в конце II в.