Крепостные выгоднее рабов

Церковь активно выступала как против ростовщичества, так и против самого доходного вида торговли — торговли рабами. Рабовладение отменено не было, и в период раннего средневековья рабы продолжали использоваться в ремесле и крупных имениях.
В VIII в. в Риме еще действовал рынок рабов, однако церковь добилась его закрытия (в некоторых городах Италии работорговля имела место даже в XV в.; постепенно рабский труд в производстве был вытеснен трудом свободных, полузависимых и крепостных людей, а рабы стали использоваться главным образом в качестве прислуги).
К VII в. античная культура изжила себя. Самыми зримыми ее памятниками оставались древние здания, которые теперь не вызывали особого восхищения и не внушали к себе никакого почтения. Некоторыми из них овладела варваризованная римская знать и засела в них, как в крепостях, другие превратились в церкви, а большинство оказалось брошено на произвол судьбы и предоставлено разрушительной силе времени.
Архитектура остановилась в своем развитии: старое было утрачено, новое не приобретено.
Каменное строительство в Риме, как, впрочем, и в остальной Италии, прекратилось почти полностью. Старались только поддерживать здания в элементарно приличном виде, чтобы крыша не валилась на голову; но даже об этом заботились не всегда, и главная римская церковь — Латеранская базилика — дошла до такого плачевного состояния, что в IX в. рухнула.
При реставрации зданий не руководствовались никакими соображениями единства художественного стиля. Древние римские церкви, пройдя сквозь долгий ряд веков, сейчас представляют собой конгломерат разных художественных миров, где античность перемешалась с романским стилем, готикой, Ренессансом, барокко и классицизмом — получилось весьма причудливое архитектурное ассорти.
Античная литература не была забыта полностью, но знакомство с нею теперь сделалось привилегией лиц духовных, ибо их учили грамоте, а светские школы прекратили свое существование.
Латинский язык оставался официальным языком церкви и государства, а народный разговорный язык все стремительнее уходил от своего латинского прообраза в сторону будущего итальянского языка. Знатоков классической латыни стало так мало, что средневековую латынь окрестили малопочтенным названием — кухонная латынь.
Культура приобрела клерикальный характер, а все мирское надолго перестало серьезно интересовать людей. Светская литература угасла. Сошло на нет искусство портрета. Скульптура окостенела. Живопись, отрешившись от материального мира, сделалась условной: фигуры утратили объемность, стали плоскостными, исчезло ощущение реального пространства.
В соответствии с духом времени художественные образы приобрели обостренную эмоциональность, неся в себе чувства страдания и скорби.
Искусство утратило реалистический характер не по приказу владык духовных; свершилось это само собой, ибо мысли и чувства людей отвратились от земного мира и сосредоточились на мире потустороннем.
В душах большинства римлян воцарились настроения мистического экстаза и ужаса перед концом света и загробными муками. Жители Вечного города в массе своей погрузились во мрак слепой веры. Охваченные религиозным экстазом, люди оказались во власти галлюцинаций, и им стали являться видения: например, когда Пантеон освящали как церковь, то некоторым казалось, что они видят бесов, в панике покидающих древний храм через огромное круглое отверстие в куполе.