Церковь не сломила Рим

Однако римляне покорились папской власти не навсегда. Уже в 1183 году новому папе Луцию III пришлось бежать от одержимых духом самоопределения римлян. Его преемники Урбан III (1185—1187) и Григорий VIII (1187) так и не отважились вступить в Рим.
Лишь Климент III, родом римлянин, в 1188 сумел заключить мир с сенатом на Капитолии и вернулся в город. Однако теперь папская власть оказалась ограниченной, ибо горожане, пробудившись к политической жизни, не собирались снова погружаться в вековечный сон апатии; папе пришлось считаться с мнением возродившегося сената.
Вместе с горожанами в XII веке пробудилось в Вечном городе также и искусство. Республика как будто растопила тот мощный слой льда, который надолго сковал почву художественного творчества в одичавшем Риме.
Первые ростки оживающего искусства были робкими и нежными. Это не были ни поэзия, ни живопись, ни скульптура, ибо для них еще не хватало интеллекта. Это не была архитектура, ибо для нее помимо интеллекта нужны значительные материальные средства, а они тоже отсутствовали.
Это была мраморная мозаика, то есть искусство прикладное, не требовавшее нового мировоззрения и больших расходов, поскольку обломки белого и разноцветного античного мрамора в Вечном городе валялись повсюду без всякого присмотра. Их стали собирать, дробить на мелкие кусочки и складывать в спокойные геометрические узоры, построенные на прямых и округлых линиях.
Так в римских церквах появились новые нарядные полы (существующий до сих пор мозаичный пол в церкви Санта Мария Маджоре сделан в XII веке). В городе возникли специальные мастерские; особой известностью во второй половине XII веке пользовалась мастерская семейства Космати, по имени которого этот вид искусства стал называться atre Cosmatesca.